ГУРО Елена Генриховна

Отец – полковник Генрих Гельмут (Георгий Степанович) Гуро. Дед по отцу – французский эмигрант из рода маркизов де Мерикур покинул родину в революцию 1793. Отец дослужился до чина генерала от инфантерии. В начале 1900-х состоял при великом князе Владимире Александровиче, командующем войсками гвардии и Петербургского военного округа. Мать – Анна Михайловна, урождённая Чистякова. Дед по матери М.Б.Чистяков – педагог и литератор, издатель «Журнала для детей»

В 1880-е родители Гуро покупают имение «Починок» близ деревни Новоселье Соседненской волости Лужского уезда Псковской губернии. Там прошло её детство и ранняя юность. В восьмилетнем возрасте она начала рисовать и записывать свои впечатления и фантазии. Не удалось установить, в какой гимназии Петербурга она училась. Возможно, образование действительно было домашним, как вспоминала её сестра Е.Г.Низен: «Мы, так сказать, дворяне, высший сорт, а если бы я поступила в обыкновенную гимназию, то это было бы снижением каким-то, и против этого отец был решительно. Я училась сначала дома. А потом уже <...> держала экзамены, всегда очень удачно» (Беседа с В.Д.Дувакиным в 1970. http://oralhistory.ru/blog/nizen-ichin).

Е.Г.Гуро. Женщина в платке (Скандинавская царевна). 1910. Холст, масло. 70×70. ГРМ

Е.Г.Гуро. Натюрморт с голубыми чашками. 1912. Бумага, акварель. 41,45×35. РГАЛИ

Е.Г.Гуро. Утро великана. 1910. Холст, масло.70х85. ГРМ

Е.Г.Гуро. Цветовая композиция. Конец 1900-х.Бумага, акварель. 19,7×19,5. РГАЛИ

0 / 0

Семья Гуро в Петербурге владела особняком на Кабинетской ул., 14 (Социалистическая, 9). В 1849 дом был построен архитектором Адрианом Робеном для преподавателя Павловского кадетского корпуса статского советника и кавалера Степана Андреевича Гуро, вышедшего в отставку в 1867 и жившего здесь с сыновьями полковником Генрихом и действительным статским советником Александром.

В 1890 Елена Гуро поступила в Рисовальную школу ОПХ. В 1903–1905 занималась живописью в мастерской Я.Ф.Ционглинского (Литейный 55). С осени 1906–1907 – в школе рисования и живописи Е.Н.Званцевой (Таврическая, 25, кв. 23; современный адрес – Таврическая, 35) у Л.С.Бакста и М.В.Добужинского. В мастерской Ционглинского она познакомилась с М.В.Матюшиным: «…я вдруг увидел маленькое существо самой скромной внешности. Лицо её было незабываемо, Елена Гуро рисовала “гения” (с гипса). Я ещё никогда не видел такого полного соединения творящего с наблюдаемым. В её лице был вихрь напряжения, оно сияло чистотой отданности искусству» (М.Матюшин. Творческий путь художника. С.63). В декабре 1904 (по другим источникам в 1906) Гуро стала женой Матюшина. По крайней мере, в 1905 они поселились на Боровой ул., 19, лето проводят вместе в Мартышкине под Петербургом и в имении родителей Гуро «Починок». В 1907 Гуро и Матюшин переезжают на Лицейскую ул. (ул. Рентгена), 4, кв.4, а в октябре 1912 – на Песочную, 10 (ул. Профессора Попова), кв.12 – в трёхкомнатную квартиру на втором этаже.

Первые иллюстрации Гуро появились в 1905 (Жорж Санд. «Бабушкины сказки». Харьков, издательство Кранихфельда). Одновременно появилась и первая литературная работа – рассказ «Ранняя весна» (Сборник молодых писателей. СПб., 1905). Через год в журнале «Счастье» был напечатан её рассказ «Перед весной» (СПб., 1906. №3). В 1909 вышла первая книга рассказов, стихов и пьес Гуро «Шарманка» с её собственными рисунками (СПб., типография «Сириус»). В этой книге была напечатана пьеса «Арлекин», к которой Матюшин написал музыку. Единственная рецензия на книгу сразу после выхода была написана В.Г.Малахиевой-Мирович (Русская мысль. 1909. №7). Знакомство поэта и критика состоялось после выхода рецензии, и они оставались подругами до конца жизни Гуро. Ещё несколько откликов на эту книгу появилось уже после смерти Гуро в 1914 и 1915. Однако В.В.Каменский считал «Шарманку» идеальной книгой, противопоставляя её литературе барышень (Его–моя биография великого футуриста. М., 1918. С.102). Книга вышла тиражом 1200 экземпляров, не была распродана, и после смерти Гуро оставшиеся экземпляры поступили в продажу как 2-е издание. В том же 1909 Гуро знакомится с А.А.Блоком. Ей предложили сделать рисунок к стихотворению Блока «Своими горькими слезами…» в литературно-художественном альманахе «Прибой». Матюшин вспоминал о встрече с Блоком у автора книги «Стереоскоп» А.П.Иванова в 1912. У Блока и Гуро был долгий глубокий разговор, который продолжался и по выходу от Ивановых. Сама Гуро воспринимала его как мучительный экзамен, а не разговор равных, а Блок в 1913 записал в дневнике: «Подозреваю, что значителен Хлебников. Е.Гуро достойна внимания» (Дневник Ал.Блока. 1911–1913. Л., 1928. С.194). Больше они не встречались – дороги их разошлись.

В 1910 Гуро послала свои стихи в журнал «Русская мысль», но получила отказ. После этого решила, что будет сотрудничать только со своими единомышленниками. В квартире Гуро и Матюшина сначала на Лицейской, а затем на Песочной сложилось содружество поэтов и художников – Гуро, Матюшин, Каменский, В.Д. и Д.Д. Бурлюки. Познакомились они на выставке 1909 «Треугольник–Венок–Стефанос», и это знакомство сыграло значительную роль в истории русского авангарда (Крусанов. Т.I. Кн.1. С.134). На Лицейской Гуро и Матюшин основали издательство под названием «Журавль». «Датой его основания следует считать 1909 год, так как Матюшин, перечисляя издания “Журавля”, называл и сборник рассказов Гуро “Шарманка”, вышедший ещё без названия издательства. Но главная деятельность издательства разворачивалась на Песочной» (А.В.Повелихина. С.П.Б. Песочная, 10 // Наше наследие. 1989. №2). В конце апреля – начале мая 1910 в издательстве «Журавль» на средства Гуро, по свидетельству Д.Бурлюка, вышел первый футуристический сборник «поэтов-будетлян» «Садок судей». (Харджиев 1997. Т.1. С.325). Это было первое выступление футуристов Каменского, В. и Д.Бурлюков, В.В.Хлебникова, Е.Низен и Гуро. Сборник был напечатан на оборотной стороне обоев, поэты активно использовали неологизмы, ломали синтаксис и грамматику. Ни одно издательство не принимало такую книгу, поэтому она была напечатана в типографии немецкой газеты «Peterburger Zeitung» в количестве 300 экземпляров. «Почти за пределами литературы стоит “Садок судей”. Сборник переполнен мальчишескими выходками дурного вкуса», – так отозвалась критика на выход «Садка» (Крусанов. Т.I. Кн.1. С.239). Гуро напечатала в нём стихи и лирическую прозу. («В белом зале, обиженном папиросами» (С.57), « А ещё был фонарь в переулке…» (С.57–58), «Детство» (С.58–65), «Ветер» (С.65), «Недотрога» (С.67–69), «Утренние страны» (С.70–72), «Камушки» (С.73–74). Перед страницами с текстами Гуро помещён её портрет работы В.Бурлюка.

Как свидетельствует Матюшин, летом 1910 были задуманы «История бедного рыцаря», «Небесные верблюжата», «Осенний сон» (Творческий путь художника. С.73). При жизни Гуро были опубликованы только «Осенний сон» и частично, фрагментами «Небесные верблюжата». В 1911 Гуро предполагала издать сборник своих сказок для детей. Издание не состоялось. У издательницы Н.И.Бутковской затерялся текст и иллюстрации (акварель) (Харджиев 1997. Т.1. С.170).

Книга «Осенний сон» вышла в 1912 (СПб., типография «Сириус»). Здесь были рисунки Гуро, цветные репродукции нескольких картин Матюшина и ноты скрипичной сюиты Матюшина к пьесе «Осенний сон», давшей название книге. Главный герой пьесы Вильгельм фон Кранце воспринимался как новое воплощение Дон Кихота, а прообразом для него послужил художник Б.В.Эндер. Гуро послала «Осенний сон» Блоку. 26 сентября 1912 поэт ответил ей письмом: «Многоуважаемая Елена Генриховна! Спасибо Вам за присланную Вами красивую книгу, которую буду читать внимательно. Искренне Вас уважающий Александр Блок» (Харджиев 1997. Т.1. С170).

Фрагменты «Небесных верблюжат» были опубликованы во втором выпуске «Садка судей» (февраль 1913, издательство «Журавль»). Текстам Гуро в сборнике отведено значительное пространство (С.67–102). Здесь же опубликовано её стихотворение «Ветрогон, сумасброд, летатель…» – своеобразный манифест группы поэтов-футуристов «Гилея»; «Финская мелодия», посвящённая народному финскому певцу Паси Яскеляйнену. Гуро хорошо знала финский фольклор и любила скандинавскую литературу (Генрик Ибсен, Кнут Гамсун). Здесь же воспроизводятся рисунки Гуро к «Небесным верблюжатам».

23 марта 1913 вышел сборник «”Союз молодёжи” при участии поэтов “Гилея” №3». В нём были опубликованы статьи Э.К.Спандикова, А.И.Балльера, О.В.Розановой, Матюшина, Н.Д.Бурлюка, Хлебникова. Гуро была представлена прозой.

А.Е.Кручёных в марте 1913 планировал переиздать свою книгу «Старинная любовь» с иллюстрациями Гуро. Сохранилась их переписка по поводу этого намерения. Кручёных увидел рисунки Гуро и её тексты в «Садке судей». «У Вас набросано всё в воздушном беспорядке – это приятный контраст с искусственностью в кубе других участников “Садка судей”. То же надо сказать и о рисунках. И я думал, что интересно было бы украсить Вашими рисунками такую книгу воздушной грусти к[а]к “Старинная любовь”. Рисунки др[угих] мастеров слишком мастерски и в этом смысле – банальны» (Крусанов. Т.1. кн.1. С.612–613). Гуро ответила согласием. Кручёных в свою очередь предложил сделать рисунки и для второго издания «Игры в аду». Но из-за болезни и смерти Гуро этой совместной работы не случилось.

Ещё при жизни Гуро в начале 1913 была задумана книга «Трое» (Гуро, Хлебников, Кручёных). Вышла она уже после смерти художницы. Обложку и рисунки сделал К.С.Малевич. В составе сборника два десятка её стихов, в том числе «Финляндия», строки из которой «Лулла, лолла, лала-лу…» цитируются практически во всех книгах о поэзии русского футуризма. Книгу посвятили памяти Гуро. Предисловие написал Матюшин. «Для всех нас, лично знавших Ел. Гуро, боль утраты ещё слишком велика, чтобы говорить о ней как о прошлом, делать её характеристику и пр., и пр. Пусть о ней скажут её последние дети, её «Небесные верблюжата» и «Рыцарь бедный». Вся она, как личность, как художник, как писатель, со своими особыми потусторонними путями и в жизни и в искусстве – необычайное, почти непонятное в условиях современности, явление. Вся она, может быть, знак. Знак, что приблизилось время».

В начале 1914 вышла книга Гуро «Небесные верблюжата» (СПб., издательство «Журавль»). Она была составлена Матюшиным и сестрой Гуро Екатериной Низен (Эрлих). В неё были включены дневниковые записи и рисунки. Для обложки Матюшин выбрал рисунок семилетней дочери Екатерины – Марианны Эрлих. Часть рисунков Гуро, помещённых в сборнике, прежде была опубликована в «Садке судей II». «Суровый сильный слог», «гафизовское признание жизни», «дыхание возвышенной мысли» – так отозвался о книге Хлебников (Неизданные произведения. М., 1940. С.365). В.Я.Брюсов и В.В.Маяковский также восхищались этой книгой. Матюшин, зная, что Блок высоко ценит Гуро, отнёс ему экземпляр «Небесных верблюжат». Сама Гуро в дневнике записала о замысле книги: «Музыкальный симфонизм. Образ прозрачной травки символизирует прозрачную возвышенность души» (Елена Гуро. Небесные верблюжата // Ростов-на-Дону. 1993. С.32).

Как отметил Н.И.Харджиев, большинство русских поэтов-футуристов пришли к поэзии от живописи (Харджиев 1997. Т.1. С.29) Но Гуро, по словам Матюшина, была столько же поэт, сколько художник. В её творчестве невозможно разграничить поэзию и живопись. Она нашла собственные средства для выражения своего мироощущения – уподобить творческий процесс ритмам самой природы. «Попробуй дышать, как шумят вдали сосны, как расстилается и волнуется ветер, как дышит вселенная. Подражать дыханию земли и волокнам облаков» («Бедный рыцарь». Цит. по: Е.Ф.Ковтун. Елена Гуро. Поэт и художник // Памятники культуры. Новые открытия. 1976. М., 1977. С.321).

Гуро начала участвовать в выставках одновременно с Матюшиным – в 1908 на «Выставке современных течений в искусстве».

Список её выставок невелик: выставка картин «Импрессионисты» (март 1909; №57–61. Рисунки для книги «Шарманка»); «Треугольник–Венок–Стефанос» (в составе группы «Треугольник. 1910; №246–249 (№246 – «Розовое небо», 247, 248, 249 – этюды).

Гуро вместе с Матюшиным стояла у истоков создания «Союза молодёжи» в 1909–1910, но в силу возникших разногласий так и не стала его участником. Вернулась к сотрудничеству с «Союзом» в 1912. Участвовала в подготовке его изданий. Матюшин, вспоминая выставку 1912/1913, писал: «Очень сильно была представлена Гуро, давшая целый ряд своих холстов» (М.Матюшин. Творческий путь художника. С.79). Он упоминает свои работы – этюды Приморского хутора – «сильные по цвету и движению импрессионистические пейзажи». Матюшин говорит о 4-й выставке «Союза молодёжи» 1912/1913, на которой он показывал пейзажи. В каталоге этой выставки работы Гуро не указаны. Но использованная грамматическая форма действительного залога в воспоминаниях Матюшина и перечисление собственных работ позволяет предположить участие в 4-й выставке «Союза» вместе с ним и Гуро. Работы Гуро были в экспозиции новейших течений в ГРМ в 1928. (ГРМ. Краткий путеводитель. Л., 1928). К сожалению, в путеводителе не указаны экспонировавшиеся работы.

На персональной посмертной экспозиции в рамках 5-й выставки «Союза молодёжи» (ноябрь 1913 – январь 1914) были выставлены почти все её холсты и большое количество рисунков и акварелей (список работ и их количество неизвестны). В 1919 состоялась персональная выставка, устроенная Матюшиным в Доме литераторов на Карповке. Отзыв на эту выставку принадлежит Спандикову (Э.Спандиков. Е.Гуро // Искусство коммуны. 1919. №19. 13 апреля. С.2).

Одним из первых исследователей живописного наследия Гуро был Е.Ф.Ковтун. Он определил особенности её творческого почерка, говорил о тесных связях поэзии и живописи художницы, отметил своеобразие образов, отмеченных непосредственным ощущением живой природы. Первые рисунки Гуро были исполнены пером и тушью с печатью неизжитого модерна. Но начиная с 1910 её манера меняется. Линия становится свободной и живописной. Гуро рисует кистью. Так исполнены рисунки к «Небесным верблюжатам», цикл работ к «Бедному рыцарю», который Ковтун называет особенно значительным. Образ «бедного рыцаря» Вильгельма впервые появляется в пьесе Гуро «Осенний сон». Она многократно рисует высокого хрупкого юношу карандашом и кистью, пишет акварелью и маслом. Эволюцию художницы Ковтун прослеживает от точных натурных зарисовок к импрессионизму и позже – к синтетизму. В зрелых работах максимально обобщены цвет и форма. Палитра Гуро впитала краски природы, её тончайшие переливы и переходы. Она пишет в дневнике: «Я построю дворец из просветов неба. Все приходящие туда получат светлые, зеленоватые, чуть розовые или водянисто-голубые кристаллы неба. И ещё там будут пушковатые, серебристые одежды, нежные». Ковтун возводит колорит Гуро к живописи В.Э.Борисова-Мусатова. Художница одной из первых начала движение к природе, а также одновременное введение нескольких цветов в живописи, которые, развиваясь и изменяясь, влияют друг на друга. Она чувствовала и связь цвета со звуком. Эти принципы в 1920-е разработал со своими учениками Матюшин (Е.Ф.Ковтун. Елена Гуро. Поэт и художник. С.322–323, 325).

Дружественные отношения связывали Гуро с Хлебниковым и Маяковским, Кручёных, Каменским, братьями Бурлюками, Б.К.Лившицем. Хлебников появился в доме Гуро и Матюшина в феврале 1910. Он принимал активное участие в составлении первого сборника «Судок судей». Именно в это время группа поэтов, работавшая над изданием сборника, по предложению Хлебникова приняла название «будетляне». В дневниках и произведениях Гуро часто присутствует образ поэта, исполненного сострадательной любви ко всему живому. По свидетельству Матюшина, он «взят с Хлебникова целиком» (Е.Ф.Ковтун. Елена Гуро. Поэт и художник. С.321).

В 1912 в период подготовки 4-й выставки «Союза молодёжи» состоялось знакомство с Маяковским. В ранней «урбанистической» поэзии Маяковского исследователи обнаруживают влияние Гуро. К этому времени Гуро и Матюшин переехали в дом на Песочной. Здесь, кроме поэтов, часто бывали Малевич, П.Н.Филонов, В.Е.Татлин.

Гуро скончалась на даче Уусикирко. Её похоронили на старом финском кладбище 26 апреля (9 мая). Матюшин поставил у могилы скамейку с ящичком, в котором лежали её книги. На скамейке была надпись: «Тот, кто хочет познакомиться с произведениями Елены Гуро, может достать их из ящика. Уверен, что они будут положены обратно». Крест Матюшин сделал из ствола растущей сосны, врубив в него поперечную перекладину. К 1916 он сделал из бетона поребрик с двумя фигурами причудливых животных, напоминающих «небесных верблюжат». После войны 1941–1945 могила была разорена (М.Матюшин. Творческий путь художника. С.81).

В 1917 М.Горький через художника П.А.Мансурова предложил Матюшину издать все рукописи Гуро. Однако Матюшин отказался: «Ещё не настало время» (Е.Ф.Ковтун. Елена Гуро. Поэт и художник. С.317).

Литературные произведения Гуро продолжали появляться в различных сборниках 1910-х – начала 1920-х, таких как «Рыкающий Парнас» (Пг., 1914; Стихи «Город» («Пахнет кровью и позором бойни…), «Возлюбив боль поругания…» С.75–78); В.Р.Ховин. «Ветрогоны, сумасброды, летатели!» (Очарованный странник. 1916. №10); сборник «Лирень» (Б.м., 1920; Н.Н.Асеев, Гуро, Маяковский, Б.Л.Пастернак, Г.Н.Петников, Хлебников), который открывался прозой Гуро «Доктор Пачини вошёл в хлев…», «Вы недовольны жизнью? – Жизнь для меня узка» (С.3–4).

Новый этап обращения к творчеству и изучению наследия Гуро начался в 1960-е. Была переиздана книга «Небесные верблюжата» (Ростов-на-Дону, издательство Ростовского университета, 1993; «Небесные верблюжата. Избранное». СПб., 1997). Впервые на русском языке издана книга «Жил на свете рыцарь бедный» (СПб., 1999). В 1988 текст был опубликован в Стокгольме «Elena Guro: Selected Proze and Poetry». Стихи и проза Гуро вошли в различные антологии.

В 1994 в Государственном музее истории Санкт-Петербурга состоялась персональная выставка художницы и издан каталог: Елена Гуро. Поэт и художник. 1877–1913. Живопись, графика, рукописи, книги. СПб., 1994.