ОСт (Общество станковистов)

Общество станковистов создано в начале 1925 молодыми художниками – выпускниками Вхутемаса, объединившимися под лозунгом борьбы против традиционного реализма ахрровского толка, за новую реалистическую форму, за создание современной станковой картины.

Творческая платформа ОСта базировалась на достижениях левого искусства. Показательно, что почти все будущие остовцы в 1918–1924 были увлечены в живописи отвлечённо-формальными задачами в духе абстрактного искусства и конструктивизма. В ГСХМ–Вхутемасе учителями будущих членов ОСта, оказавшими сильное влияние на их художественное мировоззрение, были представители разных направлений левого искусства: В.В.Кандинский, П.П.Кончаловский, И.В.Клюн, П.В.Кузнецов, А.В.Лентулов, К.С.Малевич, И.И.Машков, А.М.Родченко, В.Е.Татлин и другие. Важную роль в формировании молодых художников сыграл МЖК, здесь студенты могли видеть и изучать работы Кандинского, Малевича, Татлина, Родченко и других. В начале 1920-х заведующими МЖК были будущие остовцы П.В.Вильямс и Л.Я.Вайнер. Музей живописной культуры, ставший именно в этот период (1922–1923) «почти составной частью Вхутемаса и местом, где особенно часто встречались будущие члены ОСта <...> явился одним из важных факторов первоначального объединения всего основного состава общества» (В.И.Костин. 1976. С.2). Вильямс, А.Г.Тышлер, А.А.Лабас и С.Б.Никритин входили в Художественный совет музея, и неслучайно три из четырёх выставок ОСта прошли в стенах МЖК.

Экспозиция 4-й выставки ОСта с произведениями К.А.Вялова и А.Д.Гончарова. 1928. Москва

Экспозиция 4-й выставки ОСта с произведениями Ю.И.Пименова. 1928. Москва

0 / 0

Возникновению Общества станковистов предшествовали в начале 1920-х попытки создания объединений с близкими задачами: «Метод» («Проекционисты»), «Конкретивисты» и «Объединение трёх». В возникшую в 1922 группу «Метод» вошли Никритин, С.А.Лучишкин, М.М.Плаксин, К.Н.Редько, Лабас, Н.А.Тряскин, Тышлер и другие. Рассматривая творчество как художественное изобретение, они отводили художнику роль создателя концепций, согласно которым должен организовываться окружающий предметный мир. Объединение «Конкретивисты» было создано в начале 1924 группой старшекурсников Вхутемаса – Вильямсом, Б.И.Волковым, К.А.Вяловым, В.И.Люшиным и Ю.А.Меркуловым. Конкретивисты стремились к созданию современной тематической картины, соединявшей в себе некоторые принципы конструктивизма и производственного искусства. Тогда же, в начале 1924, вхутемасовцами А.А.Дейнекой, Ю.И.Пименовым и А.Д.Гончаровым было организовано «Объединение трёх». Эти три группировки, в которые входили будущие учредители и члены ОСта, экспонировали в 1924 на «Первой дискуссионной выставке объединений активного революционного искусства» произведения, предвосхищавшие остовскую стилистику. «Это – возрождение станковой живописи после недавнего её бойкота», – писал о выставке Я.А.Тугендхольд. (Я.Тугендхольд. Дискуссионная выставка // Известия. 1924. 31 мая).

Стремление молодых художников перейти от формальных лабораторных исканий к созданию новой реалистической картины привело их к конфронтации как с конструктивистами, так и с беспредметниками. Это также стало одной из побудительных причин создания ОСта.

Членами-учредителями ОСта стали: Вайнер, В.А.Васильев, Вильямс, Вялов, Дейнека, Н.Ф.Денисовский, С.Н.Костин, Лабас, Меркулов и Пименов. Кроме молодых художников, среди учредителей общества были такие известные и сложившиеся мастера, как Ю.П.Анненков (эмигрировал в 1924, участвовал только во второй выставке ОСта) и Д.П.Штеренберг, последний был избран председателем правления ОСта. В уставе общества была сформулирована идейная платформа объединения: «В эпоху строительства социализма активные силы искусства должны быть участниками этого строительства и одним из факторов культурной революции в области пере­устройства и оформления нового быта и создания новой социалистической культуры. <...> Линии, по которым должна идти работа:

а) Отказ от отвлечённости и передвижничества в сюжете;

б) Отказ от эскизности как явления замаскированного дилетантизма;

в) Отказ от псевдосезаннизма как явления, разлагающего дисциплину рисунка и цвета;

г) Революционная современность и ясность в выборе сюжета;

д) Стремление к абсолютному мастерству в области предметной станковой живописи, рисунка, скульптуры, в процессе дальнейшего развития формальных достижений последних лет;

е) Стремление к законченной картине;

ж) Ориентация на художественную молодёжь» (Цит. по: Золотой век художественных объединений в России и СССР. 1820–1932. СПб., 1992. С.194).

Устав был зарегистрирован в сентябре 1929.

За время своего существования Общество станковистов провело четыре выставки в Москве (1925–1928).

На всех четырёх выставках ОСта живопись, театральные работы, станковая и производственная графика экспонировались вместе. Члены нового объединения активно занимались плакатом, книжной иллюстрацией, журнальной графикой. Тематические предпочтения остовцев во многом определялись урбанизмом и индустриализмом, художники увлечённо изображали летящие дирижабли, машины, поезда, производственные механизмы, проявляли исключительный интерес к техническим достижениям и открытиям.

Выставки вызывали активные отклики и бурную полемику в прессе. В статье о второй выставке А.М.Эфрос так охарактеризовал новое общество: «ОСТ пока единственная из наших групп, которая сумела переработать, очистить и ввести в дальнейший художественный обиход то, что было отточенного и общезначительного в кубизме, супрематизме, конструктивизме и прочих “измах” последних лет. <...> Художники ОСТа – неореалисты, или, может быть, правильнее сказать, “формальные реалисты”. <...> ОСТ делает дело художественного авангарда» (А.Эфрос. Выставка ОСТ // Прожектор. 1926. 30 июня).

Современная критика связывала стилистику остовцев не в последнюю очередь с немецким экспрессионизмом. «Первая всеобщая германская художественная выставка» (1924. Москва), на которой были широко представлены немецкие экспрессионисты, действительно произвела сильное впечатление на будущих членов ОСта. «Живопись остовцев в значительной части обнаруживает влияние немецкой культуры», – писал И.Э.Грабарь (И.Грабарь. Выставка ОСТ в Москве // Красная панорама. 1928. №25). Эту близость подтверждает и участие ряда остовцев в 1928, по приглашению немецкого общества «Жюри фрай», в выставке немецких художников (Г.С.Берендгоф, Вильямс, Вялов, Гончаров, Денисовский, А.Н.Козлов, Н.Н.Купреянов, Лабас, Лучишкин, Е.К.Мельникова, Пименов, Тышлер, Н.А.Шифрин, Штеренберг).

Стилистически произведения художников ОСта не были едиными. Основной была стилистика, близкая к конструктивизму и отчасти к экспрессионизму. Её выразительные приёмы в большой степени основаны на графических принципах (монтажная манера, острые ракурсные построения, силуэтная выразительность форм, плакатность). В 1928 в ОСте наметился конфликт двух групп художников, резко разошедшихся в понимании стиля и содержания современного искусства. В группу, тяготевшую к современным темам (техника, спорт, индустриальный пейзаж), решённым в остро динамическом ключе, и придерживавшуюся «графической» манеры в живописи, входили Лучишкин, Вильямс, Пименов, В.П.Тягунов, Вялов, Люшин, Денисовский, К.А.Козлова, М.Л.Гуревич, А.А.Шахов, А.И.Игумнов, Ф.В.Антонов, Мельникова, Е.С.Зернова, И.А.Кудряшов. В противоположность этой группе у другой части ОСта, объединившейся вокруг Штеренберга (Гончаров, Тышлер, Лабас, Купреянов, Шифрин, Козлов, а также многие молодые члены ОСта – И.В.Ивановский, Л.Я.Зевин, М.М.Аксельрод, М.Х.Горшман, Л.П.Зусман, Т.А.Лебедева, В.С.Алфеевский), преобладало «живописное» начало, лирико-романтическое восприятие современности. С этого времени начался раскол объединения, закончившийся через несколько лет его распадом. В 1928 один из лидеров ОСта, Дейнека, вышел из общества из-за несогласия с «гипертрофией станковизма» и недооценкой роли производственных искусств, в том числе плаката и журнального рисунка. В том же году он стал членом художественного объединения «Октябрь», куда вслед за ним вступил и другой член ОСта, М.В.Доброковский. В начале 1930-х несколько молодых участников ОСТа (Гуревич, Тягунов, Ивановский, Игумнов) основали группу «ТИГИ», в составе которой они совершили несколько творческих поездок.

В 1928–1931 размежевание двух групп внутри общества усиливалось, и ОСт окончательно утратил единую платформу. Руководство ФОСХ, АХРР и ОМАХР поддерживали раскол ОСта, настаивая на необходимости его «классового расслоения», причём в резолюции ФОСХ группа Штеренберга (Гончаров, Лабас, Тышлер, Шифрин и другие) называлась «правопопутнической» и «скатывающейся на позиции буржуазного искусства». 31 января 1931 на экстренном собрании ОСта произошёл окончательный раскол объединения. Вильямс, Вялов, Лучишкин, Люшин, Пименов и Тягунов потребовали смены руководства. Ими был предложен новый состав правления (Пименов, Вильямс, Лучишкин и Тягунов). При голосовании эта группа оказалась в меньшинстве (14 голосов против 19), однако собрание пришло к выводу о необходимости размежевания двух групп. Вначале выйти из ОСта предполагали сторонники Штеренберга, но уже после собрания группа, возглавляемая Вильямсом, Пименовым, Лучишкиным и Тягуновым (Вялов, Люшин, Козлова, Гуревич, Шахов, Игумнов, Антонов, Мельникова, Зернова, Кудряшов и другие), заявила о создании самостоятельного общества под названием «Изобригада». Председатель – Тягунов, члены правления – С.Я.Адливанкин, Вильямс, Лучишкин, Люшин. Основные положения идеологической и художественной платформы «Изобригады» были сформулированы Адливанкиным и Никритиным: «Наша прежняя практика, протекавшая в условиях старого ОСТа, носила в себе элементы мелкобуржуазного и буржуазного влияния. Это выразилось в замкнутой кастовости группы, в эстетствующем формализме, в оторванности от задач социалистического строительства» (Цит. по: Золотой век художественных объединений в России и СССР. 1820–1932. СПб., 1992. С.70). «Изобригада» к началу 1932 объединяла 20 художников, среди которых были Адливанкин, Вильямс, Вялов, Кудряшев, Лучишкин, Люшин, Никритин, Пименов и другие. Группа Штеренберга сохранила прежнее название – ОСт. Общество насчитывало 27 художников, председатель – Штеренберг, члены правления – Лабас, Тышлер, Козлов. Последним общим выступлением членов ОСта и «Изобригады» стала «Антиимпериалистическая выставка, посвящённая Международному Красному дню», состоявшаяся в августе 1931 в Москве.

Члены ОСта участвовали в ряде программных выставок тех лет: «Русский рисунок за десять лет Октябрьской революции» в Государственной Третьяковской галерее (1927. Москва); Х выставка АХРР (к десятилетию Рабоче-крестьянской Красной армии) (1928. Москва); Выставка приобретений государственной комиссии по приобретениям произведений изобразительных искусств за 1927–1928 (1928. Москва); «Выставка художественных произведений к десятилетнему юбилею Октябрьской революции» (1928. Москва), «Графика и книжное искусство в СССР» (1929. Амстердам); XVII Международная выставка искусств (1930. Венеция) и другие.

Деятельность Общества станковистов стала одним из самых ярких явлений советской художественной жизни 1920-х – начала 1930-х. Сформировавшись, по выражению В.И.Костина, «в лоне левого искусства», остовцы провозгласили своей программной установкой изображение современности новым современным формальным языком. «ОСТ был первой художественной организацией в СССР, выдвинувшей машину и индустриальную форму как форму стиля. <...> Это – серьёзный фундамент стиля, стиля новой вещи, новой индустрии, чистой и ясной формы. Мы думаем, что это может быть началом пролетарского искусства» (П.Вильямс, К.Козлова, Ю.Пименов. Между лаптем и домной // Искусство в массы. 1930. №4).

Издан: ОСТ (Общество станковистов). Каталог первой выставки. М., 1925.

Участники выставки: А.О.Барщ, В.А.Васильев, Л.Я.Вайнер, П.В.Вильямс, К.А.Вялов, А.Д.Гончаров, А.А.Дейнека, М.В.Доброковский, И.В.Клюн, К.А.Козлова, А.Н.Козлов, И.А.Кудряшов, С.А.Лучишкин, В.И.Люшин, Ю.И.Пименов, А.И.Побережская, Н.А.Тряскин, Н.А.Шифрин и Д.П.Штеренберг.

Экспонировалось, согласно каталогу, более двухсот произведений 19 художников, из них – 39 картин, 3 скульптуры (Вайнер), остальное – графика.

В живописной части экспозиции преобладали тематические картины и портреты. Наиболее сильное впечатление произвели два монументальных полотна Дейнеки: «В штреке» (1925) и «Перед спуском в шахту» (1925) – яркие примеры остовской стилистики. Беспредметная живопись была представлена композициями Кудряшова «Конструкции прямолинейного движения» и Клюна (из цикла «Работа по цветосветовому принципу»). Подавляющая часть экспонированных произведений была создана в 1924 – начале 1925, то есть непосредственно в преддверии выставки, и лишь немногие – в 1922–1923. Только Доброковский и Штеренберг, представленные на выставке наиболее широко (54 и 56 работ соответственно), дали ретроспективный обзор своего творчества за последние пять лет. Среди экспонатов был ряд програм­мных для ОСта живописных произведений: «Портрет Мейерхольда» Вильямса (ГТГ), «Мотоциклетный пробег» Вялова (ГТГ), «Трубы» Лучишкина (ГТГ), «Шарманщик» Гончарова (ГТГ) (все – 1925). На выставке преобладали индустриальная и спортивная темы. Последней, в частности, посвящены картины Пименова «Бокс» и «Лыжники», в которых проявилось влияние немецкого экспрессионизма.

Графический раздел, включавший в себя станковую графику, журнальные рисунки, плакат и гравюры, состоял из произведений Барща, Васильева, Вильямса, Вялова, Гончарова, Дейнеки, Доброковского, Клюна, Пименова, Шифрина (в том числе – театральные работы) и Штеренберга. Наиболее характерными для графического языка ОСта были острые рисунки Дейнеки к журналу «У станка» и «производственные» рисунки Доброковского, демонстрировавшие интерес к машине, влюблённость в красоту конструкций и орудий труда.

Пресса встретила первую выставку объединения в целом положительно, приветствуя её как поворот молодого искусства к новому реализму, отличному от творческой практики АХРР. Единственными, кто подвергся резкой критике за отвлечённые формальные построения, были Клюн и Кудряшов. «Есть на выставке и каллиграфические упражнения беспредметников, – писал, в частности, И.А.Аксёнов, – Лучшей демонстрации безнадёжной устарелости этого метода придумать нельзя» (И.Аксёнов. Выставка живопи­си // Жизнь искусства. 1925. №20. 19 мая).

Рецензенты отмечали преемственность остовской экспозиции с «Первой дискуссионной выставкой объединений активного революционного искусства» (1924), подчёркивая особенности новой выставки: открытый поворот к станковой живописи, ярко выраженный индустриализм, стремление к большому стилю, интерес к отображению современности. Общее мнение выразил Я.А.Тугендхольд, заключив, что «…перед нами – все признаки несомненного подъёма нашей художественной культуры после ещё недавнего её застоя» (Я.Тугендхольд. По выставкам // Известия. 1925. 8 мая).

Издан: ОСТ. Каталог второй выставки. Художественный отдел Главнауки НКП. М., 1926.

Согласно каталогу, в выставке приняли участие 26 художников: Г.С.Берендгоф, Б.П.Булгаков, Л.Я.Вайнер, П.В.Вильямс, Б.И.Волков, К.А.Вялов, А.Д.Гончаров, А.А.Дейнека, Н.Ф.Денисовский, К.А.Козлова, А.Н.Козлов, Ф.Ф.Кондратов, И.А.Кудряшов, Н.Н.Купреянов, А.А.Лабас, Лик (Л.И.Кищенков), С.А.Лучишкин, В.И.Люшин, Е.К.Мельникова, Ю.А.Меркулов, К.К.Пархоменко, Ю.И.Пименов, А.Г.Тышлер, Н.А.Шифрин, Д.П.Штеренберг, В.В.Эллонен.

Экспонировалось 280 произведений. Графика, как и на первой выставке, преобладала, картин было менее 60, скульптур – 8 (Вайнер, Лик, Эллонен).

На второй выставке впервые показали свои работы действительные члены ОСта – Волков, Денисовский, Купреянов, Лабас, Меркулов и Тышлер. Появился ряд новых участников: Берендгоф, Булгаков, Кондратов, Мельникова. Из экспонентов первой выставки ОСта на этот раз не было Васильева, Доброковского, Тряскина, Клюна и некоторых других.

Вторая выставка ОСта по сравнению с первой оказалась более разнообразной в жанровом и тематическом отношении. Было много производственных сюжетов, изображений современных советских персонажей (рабочих, красноармейцев, комсомольцев, спортс­менов), работ на антивоенную тему и острых политических рисунков. Шире, чем прежде, был представлен портрет (живописный, графический и скульптурный) – произведения Гончарова, Вильямса, Волкова, Люшина, Мельниковой, Пархоменко, Тышлера, Вайнера и других. Один из членов-учредителей ОСта, Ю.П.Анненков, по свидетельству В.И.Костина, также участвовал в этой выставке двумя портретами (вне каталога). Среди экспонатов увеличилась доля театральных и киноработ, появилась оформительская и производственная графика, книжная иллюстрация.

С беспредметными композициями, как и на первой выставке, выступил Кудряшов, к нему присоединился Лабас, который показал наряду с фигуративными работами абстрактную «Цветовую композицию» (1922). Штеренберг, экспонировавший на первой выставке ОСта преимущественно работы 1920–1924, теперь представил свои новые произведения 1925–1926, среди которых – одна из самых известных его картин «Аниська» (ГТГ). С программными произведениями выступили также Дейнека – «На стройке новых цехов» (ГТГ), Пименов – «Инвалиды войны» (ГРМ), Тышлер – «Директор погоды», «Наводнение», Лучишкин – «Я очень люблю жизнь», «Вечерами поют песни» (все – 1926).

Выставка широко освещалась в печати, отзывы, преимущественно одобрительные, были всё же не столь единодушными, как на первую выставку. ОСт по-прежнему воспринимался как антипод правоверного натурализма АХРР, твёрдо стоящий на позициях формально-живописных исканий. Но теперь критики предъявляли к молодым художникам более высокие требования, ожидая воплощения лабораторных формальных исканий в новых законченных реалистических произведениях. Наиболее интересной фигурой выставки авторы статей единодушно признавали Дейнеку, а центральной работой экспозиции – его полотно «На стройке новых цехов». В этом произведении видели «талантливейшее сочетание живописи с графикой, плоскостного увеличенного рисунка, с приёмами выразительнейшей монументальной картины» (Д.Аранович. Современные художественные группировки // Красная новь. 1926. №10).

Значительное место в экспозиции занимали Лабас и Тышлер. Лабас показал 11 картин (в том числе «Уральский металлургический завод») и 17 графических композиций; Тышлер – 4 картины и 32 рисунка. Фантасмагорические и театральные образы Тышлера вызвали волну критики, хотя редко кто отрицал несомненную талантливость молодого художника. Сильное впечатление на зрителей произвели экспрессивные пименовские «Инвалиды войны». Критики особенно остро отреагировали на эту работу, писали, в частности, что «Инвалиды» напоминают «образцы недавней немецкой живописи и не имеют ничего общего с нашей современностью» (Д.Аранович. Современные художественные группировки).

Авторы рецензий с похвалой отзывались о Штеренберге как о зрелом и тонком мастере, увлечённом чисто живописными исканиями и экспериментами в области фактурных приёмов. По общему мнению, он – наиболее яркий представитель собственно живописной линии в экспозиции, где явно преобладала графическая тенденция. Тугендхольд писал по этому поводу: «<...> остовцы отчасти по своему воспитанию, но главным образом по своей текущей работе <...> – графики, рисовальщики. Доброковский, Дейнека, Купреянов, Пименов, Шифрин и др. – все они острые, отличные работники наших иллюстрированных изданий. Но эта графическая тенденция, эта ограниченность колорита не покидает их и в больших полотнах, ущемляя их живописную ценность» (Я.Тугендхольд. ОСТ // Известия. 1926. 16 мая).

Издан каталог: ОСТ. 3 выставка картин, рисунков и скульптуры. Музей живописной культуры. М., 1927.

Согласно каталогу, в ней участвовали 30 художников, экспонировалось более 250 работ, из них – около 50 картин и 8 скульптур.

Участники выставки: А.О.Барщ, Г.С.Берендгоф, Б.П.Булгаков, В.А.Васильев, Л.Я.Вайнер, П.В.Вильямс, Б.И.Волков, К.А.Вялов, А.Д.Гончаров, Н.Ф.Денисовский, М.В.Доброковский, А.Н.Козлов, Н.Н.Купреянов, А.А.Лабас, Лик (Л.И.Кищенков), С.А.Лучишкин, В.И.Люшин, Е.К.Мельникова, Ю.А.Меркулов, К.К.Пархоменко, Ю.И.Пименов, Н.А.Тряскин, А.Г.Тышлер, Н.А.Шифрин, Д.П.Штеренберг, В.В.Эллонен, М.С.Перуцкий, И.Г.Попков, Н.П.Бектеева.

Постоянные участники двух предыдущих остовских выставок, Кудряшов и Козлова, на этот раз отсутствовали. Действительные члены общества Барщ, Васильев, Доброковский и Тряскин, которых не было на второй выставке, вновь представили свои работы. Появилось и несколько новых экспонентов (Перуцкий, Попков, Бектеева).

На состав третьей выставки повлияло участие остовцев в подготовке двух больших юбилейных выставок, связанных с 10-летием Октябрьской революции и 10-летием Красной армии. Многие значительные произведения мастеров ОСта были выполнены специально для этих проектов и впервые экспонировались именно там. Среди них – «Даёшь тяжёлую индустрию» Пименова, «Первомайский парад с аэро­плана» Лабаса, «Восстание французских моряков» Вильямса, «Текстильщицы» и «Оборона Петрограда» Дейнеки, «Кронштадтский рейд» Вялова, «Праздник книги» Лучишкина, «Митинг» Штеренберга и другие.

Однако и третья выставка ОСта была отмечена появлением крупных произведений, это прежде всего «Человек в лодке» и «Акробатка» Вильямса (обе – ГТГ), «Шар улетел» Лучишкина (ГТГ), «В сталелитейном цехе» и «Футбол» Пименова, «Женщина и аэроплан» и работы из серии «Махновщина» Тышлера, «Городская площадь» Лабаса, «Восстание» Козлова, графическая серия «Слобода на Волге» Купреянова и другие.

Скульптура была представлена работами Вайнера, Кищенкова (Лика) и Эллонена, и этот раздел был, как обычно, очень невелик.

Среди несомненных удач выставки критики называли монументальные портреты Вильямса, отмечая остроту характеристик и оригинальность композиционных решений. Большой интерес вызвали картины Лабаса, Лучишкина, Тышлера, в которых «самый обыденный материал жизни дается в таком подчас неожиданном раскрытии, которое свидетельствует о весьма интенсивной переработке усвоенного материала в образы искусства» (Игн. Хвойник. Изобразительное искусство в 1926–1927 годах. Обзор выставочного сезона // Советское искусство. 1927. №4).

Среди участников выставки не было Дейнеки, что сказалось на её общем характере, заметно ослабив основную линию ОСта. Рецензенты писали об укреплении «живописной», камерной, лирической линии в стилистике ОСта, противостоящей ярко выраженной графичности и конструктивной жёсткости. Это направление было представлено живописью и графикой Лабаса, Тышлера, Купреянова, Гончарова, Козлова, Денисовского, Штеренберга и других. Усилившееся стилистическое расхождение внутри объединения ещё более отчётливо проявилось на четвёртой, последней выставке объединения.

Издан каталог: 4-я выставка картин, рисунков и скульптуры ОСТ. Музей живописной культуры. М., 1928.

Согласно каталогу, в ней участвовало 28 художников, экспонировалось 242 работы, из них – около 70 картин и 6 скульптур.

Участники выставки: действительные члены: Г.С.Берендгоф, Б.П.Булгаков, Л.Я.Вайнер, П.В.Вильямс, К.А.Вялов, А.Д.Гончаров, Н.Ф.Денисовский, К.А.Козлова, Н.Н.Купреянов, И.А.Кудряшов, А.А.Лабас, Лик (Л.И.Кищенков), С.А.Лучишкин, В.И.Люшин, Е.К.Мельникова, К.К.Пархоменко, Ю.И.Пименов, А.Г.Тышлер, Н.А.Шифрин, Д.П.Штеренберг, В.В.Эллонен; экспоненты: А.Е.Аркин, Е.В.Виноградова, М.Л.Гуревич, Н.Т.Гуров, Л.П.Зусман, И.В.Ивановский, А.И.Игумнов.

В выставке не принимал участия Доброковский, вслед за Дейнекой покинувший ОСт, отсутствовали также Барщ, Васильев, Волков, Козлов, Меркулов, Тряскин и другие. В одной из рецензий упоминается об участии А.А.Моргунова (в каталоге его нет). (См.: А.Эфрос. На выставке ОСТа // Прожектор. 1928. №20).

Четвёртая выставка отличалась от предыдущих появлением большой группы молодых художников, для многих из которых с неё и началась выставочная деятельность. Новыми экспонентами стали Зусман (член ОСта с 1927), Гуревич, Ивановский, Игумнов и другие, которые в это время были ещё студентами Вхутеина и учились в живописной мастерской Штеренберга. Многие из них вскоре вступили в ОСт.

Эта выставка ознаменовалась появлением целого ряда значительных произведений. Так, например, Лабас показал живописные работы и акварели из «Авиационного цикла», Пименов – картину «Бег» и графический лист «Оператор», Тышлер – живопись из «Лирического цикла», Штеренберг – живописную серию «Работы по композиции цвета», Денисовский – «Портрет Г.Б.Якулова». Историческая тема была представлена картинами «Смерть Марата» и «Клятва в зале для игры в мяч» Гончарова. На выставке было заметно общее движение ОСта к живописи и живописности.

Печать по-прежнему уделяла большое внимание произведениям Штеренберга, отличавшимся продуманностью композиционного решения, монументальностью форм и гармоничностью колорита. И.Э.Грабарь, например, назвал картину «Работа» лучшим из того, что Штеренберг написал до сих пор (И.Грабарь. Выставка ОСТ в Москве // Красная панорама. 1928. №25). Критика также выделяла Лабаса, незаурядное дарование и своеобразный стиль которого свидетельствовали о появлении новой яркой индивидуальности. «<...> В центре выставки стоит молодой Лабас. Нет никакого сомнения, что он вырабатывается в превосходного художника, который будет играть руководящую роль, и не в одном только ОСТе» (А.Эфрос. На выставке ОСТа // Прожектор. 1928. №20). В той же статье Эфрос обращает особенное внимание и на Гончарова: «Он органически культурен <...> Если бы большинство наших художников было Гончаровыми, русская живопись была бы европейским явлением» (А.Эфрос. На выставке ОСТа).

Как всегда, острие критики было направлено на Пименова и Тышлера, творчество которых вызывало резко негативные оценки. Пименова упрекали в искажении облика советского человека, излишней экспрессивности образов, а также критиковали за «жёстко-плакатный стиль». Отмечая исключительную одарённость Тышлера, авторы критических заметок тем не менее находили его работы несовременными, «бесформенными и ученически неграмотными» (Грабарь), «бессмысленными», «рационалистически нелепыми и эмоционально непроницаемыми» (Эфрос).

Характерной чертой четвёртой выставки стало широкое участие в ней молодёжи, так называемой «второй шеренги» ОСта (по выражению Эфроса). Анализируя выставку, критики писали об углублении разъединяющих ОСт процессов, множились обвинения в уходе от современности. Выставка вызвала мало положительных откликов, как исключение прозвучала оценка Эфроса: «<...> Выставка лабораторна. В этом её интерес; в этом же её недостаток. ОСТ нынешнего года – для менее широкого зрителя, чем обычно. Сама за себя его выставка не говорит. Её язык часто нуждается в переводе и расшифровке; при лабораторных опытах не может быть иначе. Но для всех тех, кто внимательно изучает движение молодых течений нашего искусства, ОСТ любопытен и во многом поучителен» (А.Эфрос. На выставке ОСТа).