Музей AZ

Я мечтала создать музей Анатолия Зверева. В девяностых годах прошлого века делала выставки его работ в галерее «Кино», в Третьяковской галерее, в «Галерее Полины Лобачевской». Читала отзывы зрителей, которые, увидев отобранные для выставки в Третьяковке зверевские шедевры, тоже принимались грезить о создании музея художника. Но в среде коллекционеров, банкиров и власть имущих, к которым я обращалась, я не находила поддержки.

– Почему музей именно Зверева? – вопрошали они. А многие просто смеялись – само словосочетание «музей Зверева» звучало для моих современников и жизненных попутчиков как соединение двух антонимов, будто я хотела подружить гуляку-хулигана с занудой-архивариусом.

Я же была абсолютно уверена, что Зверев – эталонный авангардист. Герои первого русского авангарда отрицали правила, порывали с традицией, провозглашали стремительное движение – вперёд и ввысь – в пространство космической свободы и новаторского эксперимента. Но неожиданно оказались склонны к многословному теоретизированию: принялись наперебой писать не только манифесты, но и трактаты, открывать школы, а в очень скором времени и музеи современного искусства. Значит, как не парадоксально это звучит, музей абсолютно авангардистская затея.

Анатолий Зверев, помимо великолепного живописного наследия, оставил тетради с трактатами о живописи; практиковал сеансы коллективного рисования с детьми и собратьями-художниками; а о музее при советской власти не мечтал, но уверенно говорил, что в Третьяковку его бы мог поместить только сам Третьяков.

Авангард – это язык. Если на нём не разговаривают, он умирает. Первый русский авангард только к концу двадцатого века решительно поселился в музеях; царил на аукционах и постепенно становился визитной карточкой России в мире, её главным достижением и объектом гордости. А так называемый второй авангард, или нонконформизм шестидесятых-семидесятых, на мой взгляд, обесценивался и по воле многих официальных искусствоведов и музейщиков становился всего лишь одним из направлений. Значение этих художников размывалось и принижалось, героев и звёзд хотели представить чудаками и пьющими неудачниками. Я же ни секунды не сомневалась, что Анатолий Зверев, Дмитрий Плавинский, Дмитрий Краснопевцев, Василий Ситников, Владимир Яковлев, Владимир Немухин, Лидия Мастеркова и Франциско Инфанте – звёзды нонконформизма – «встали ростом вровень» с первым авангардом и также способны составить славу русскому искусству. Чтобы доказать это, очень нужен был музей.

Только в начале нового века я познакомилась с финансистом и начинающим коллекционером Наталией Опалевой. И – о чудо! – она разделила мою любовь к Анатолию Звереву и искренне увлеклась идеей создания музея. Мы нашли особнячок на Второй Тверской-Ямской, рядом с мастерскими Немухина и Вечтомова – среда обитания Зверева, и началась эпопея строительства музея. Бесценную помощь в этом предприятии нам оказали художники-постановщики и дизайнеры наших будущих проектов Анатолий Голышев и Геннадий Синев.

Мы бурно обсуждали, каким должен быть музей Анатолия Зверева – музей авангардиста. Главная задача – сродни театру – чем удивлять будете? Музей, носящий имя Анатолия Зверева – человека, превратившего свою жизнь в череду артефактов и перформансов, просто требует парада аттракционов, вписанных в драматургию представления. Площадь нашего музея небольшая, но маленьких музеев не бывает, если его создатели ставят большие задачи. А наша задача – ввести Анатолия Зверева и лучших художников шестидесятников в контекст двадцать первого века, текст которого ещё и не написан. И используем мы для этого все новейшие достижения современных технологий, сделаем выставочную деятельность искусством синтетическим, подобно кинематографу. Чтобы добиться главного в искусстве – эмоционального подключения – мы используем в нашем визуальном представлении медиа-арт, музыку, кино, световые решения, анимацию; если понадобиться, и оперу, и балет, и цирк вплетём в драматургию выставки, для того чтобы увлечь современного зрителя, чтобы он стремился в авангардный музей авангардистов.

Пока музей строился, мы времени не теряли. Начали издательский проект. Вышли книги: «Гоголиада» – иллюстрации Зверева к произведениям его любимого писателя Гоголя; «Зверев. Любовь» – история любви Анатолия Зверева и Оксаны Асеевой в картинах, стихах и воспоминаниях свидетелей событий; «Золотой осёл» – фолиант с иллюстрациями Зверева к Апулею; «Сто автопортретов Зверева»; «Альбомы для рисования» – «Сокольники», «Марсель Марсо» и «В зоопарке».

В Новом Манеже летом 2012 года мы представили проект «Зверев в огне» – картины из коллекции Г.Костаки, обгоревшие во время пожара в Баковке. После этой выставки произошло очень важное для будущего музея событие. Дочь знаменитого коллекционера Алики Костаки подарила нам шестьсот работ ценнейшего раннего периода творчества Анатолия Зверева. И поскольку коллекция Наталии Опалевой продолжала пополняться великолепными зверевскими работами, в 2014 году мы смогли открыть в Новом Манеже выставку «На пороге нового музея». Как и в Третьяковке, как и на «Зверев в огне», на эту выставку стояли очереди. Зверев – это не только виртуозный рисовальщик и блестящий живописец, это ещё и наворот баек, легенд и мифов о его необыкновенных приключениях – в американском посольстве, в доме священника, на танцплощадке заштатного городка… Все эти истории создали поистине народный миф о русском художнике Звереве. Вот откуда очереди. И наша убеждённость в том, что название музея современного искусства мы выбрали правильно.

И в мае 2015 года Музей AZ открылся выставкой «АЗ – это я как раз» – наш первый «подход» к биографии Зверева – его автопортреты; «вокруг и около» – портреты его друзей и покровителей; портреты Оксаны Асеевой; медиа-арт Александра Долгина и фильм Зои Апостольской.

Следом – проект «Волшебная клетка или А не сходить ли нам в зоопарк?» – виртуозная анималистика Зверева и объекты – омажи художников сегодняшних – Кати Филипповой, Беловой и Политова; снова медиа-арт и фильм.

Собрание тщательно отобранных работ Анатолия Зверева достигает двух тысяч; в музей поступает интереснейшая коллекция художников-шестидесятников из собрания Георгия Костаки. У нас в руках оказывается богатейший материал для представления публике и для нового ракурсирования творчества Зверева и художников нонконформистов. Сколько увлекательных визуальных историй мы можем рассказать, обладая такими сокровищами!

Проект «Красавицы столетий» (2016) мы посвящаем связи творчества Анатолия Зверева и мировой истории женского портрета.

На выставке «Сказки Андерсена» в следующем году иллюстрации Зверева существуют в диалоге с объектами, созданными в XXI веке: Т.Баданиной, А.Бартеневым, Р.Саражетдиновым, с видео А.Долгина.

А проект «Игра» (2017) – весёлая вечеринка с друзьями – Зверев, Краснопевцев, Немухин и отлично вписавшийся в эту компанию художник нового века – Платон Инфанте с головокружительными 4D объектами, в которых в игру вступает реальность земная и виртуальная.

Музей имени авангардиста должен не только пропагандировать свою коллекцию, но и открывать новых звёзд авангарда. Такой, взошедшей на нашем небосклоне звездой, мы уверенно признаем Платона Инфанте. А для героев нашего музея мы придумали термин «советский ренессанс», поскольку именно эти художники служили на благо возрождения русской культуры в глухие и, казалось, безнадёжные времена. Поскольку были они людьми не пафосными и ироничными, слово «советский» пафос снижает и напоминает о самоиронии, свойственной людям талантливым. Мы и большую книгу о художниках нашего собрания издали под этим название и получили за неё награду «Книга года – 2017» в номинации Арт-книга.

Наши визуальные эксперименты распространяются и на книги, которые мы издаём с дизайнерами И.Гуровичем, К.Ерёменко: «Сто женских портретов Зверева», «Театр одного художника», каталоги выставок.

Музей авангардистов непредсказуем, как сами авангардисты. Неожиданно Музей AZ отправился на гастроли. В 2016 году, разглядывая новые поступления нашей коллекции, мы были ошарашены тем, что на картинах Петра Беленка чернобыльская катастрофа изображена гораздо раньше, чем она произошла на самом деле. И тут же в памяти всплыли кадры из фильма Тарковского «Сталкер», снятого до аварии, но живописавшего её последствия. Так возник проект «Предвидение» в Электротеатре Станиславский.

Идеи витают в воздухе, большие художники улавливают их и зачастую смотрят в одном направлении. Потрясающе, что кинорежиссер Андрей Тарковский и художник Дмитрий Плавинский, не будучи знакомы друг с другом, в одно время обратились к истории Древней Руси и выбор объектов для съёмок и рисования у них совпадал. Проект «Прорыв в прошлое», посвящённый этим конгениальным художникам, состоялся в Новом Пространстве Театра наций (2017).

Диалог живописи и кинематографа мы продолжили во дворце, принадлежащем фонду Франко Дзеффирелли во Флоренции, а потом в королевском дворце Монца. Проект назывался «Новый полёт на Солярис». Вслед за Тарковским, отправившим на космическую станцию артефакты мировой культуры по своему личному выбору, мы решили запустить на космическую орбиту лучшие произведения из собрания Музей AZ, погрузив их на современный космический агрегат, воспользовавшись новейшими медиа технологиями. Мы были уверены, что наш «советский ренессанс» – это искусство, с которым мы можем предстать перед лицом Вселенной. И если на Солярисе герои Тарковского встречаются со своими грехами, то в «Новом полёте...» мы надеялись оправдаться за свои грехи представленными нами произведениями искусства.

Триптих, исследующий параллели и пересечения в творчестве гениального режиссера и гениальных художников вскоре превратился в проект «Свободный полёт», представленный летом и осенью 2019 года в Третьяковской галерее. Проект сопровождал фильм Ираклия Квирикадзе «Новый полёт на Солярис».

В музее же жизнь продолжалась: «Атака Дон Кихотов» – герои Сервантеса на картинах Зверева и на офортах Дали, объекты Платона Инфанте и Дарьи Коноваловой-Инфанте (2017–2018); «Зверев-гала» (2018–2019); «Птица-тройка и её пассажиры» – «Мёртвые души» иллюстрируют М.Шагал, А.Зверев и широко известный сегодня в Европе скульптор В.Космачёв (2019); «Жизнь и приключения Анатолия Зверева. Молодые годы» – в гостях у музея собрание Дмитрия Апазидиса, долгие годы хранившееся в Стокгольме (2019–2020).

И вот в 2020 году Музею AZ исполнилось 5 лет. Мы решили отметить эту дату проектом «Выбор Костаки». Поскольку значительная часть работ Анатолия Зверева и художников-шестидесятников из собрания великого коллекционера сейчас принадлежит нашему музею, мы хотели выразить нашу благодарность и уважение Георгию Дионисовичу Костаки, постаравшись, пусть в микромодели, исполнить его несбывшуюся мечту – музей его коллекции в Москве. Для этого нам пришлось попросить работы художников первого авангарда в Третьяковской галерее, иконы из коллекции Костаки – в музее имени Андрея Рублёва, народную игрушку – в Царицыно. Наш проект исследует и показывает логическую и стилистическую связь прекрасных вещей, собранных человеком, обладавшим уникальной интуицией, целеустремленностью, азартом и, безусловно, талантом. Выстроить динамичное визуальное повествование о коллекции Костаки, о том, что такое «выбор» в искусстве, о «героях» коллекции и о самом коллекционере, нам помогли медиа инсталляции Платона Инфанте и фильм «Дар Костаки», снятый специально для нашего проекта Еленой Лобачевской.

Творчество Анатолия Зверева и художников «советского ренессанса» в лучших своих образцах стало классикой авангарда, а классика настоящая всегда нова, поэтому выбор нашего музея не ретро-стиль, не реконструкция – как это было столько-то лет назад, а прямое включение актуального произведения искусства в сегодняшнюю культурную ситуацию, в современную визуальную повесть или поэму.