Амазонки

Устоявшееся определение женщин-художниц русского авангарда. Впервые (1933) «амазонками» Б.К.Лившиц назвал только Н.С.Гончарову, О.В.Розанову и А.А.Экстер: «Эти три замечательные женщины всё время были передовой заставой русской живописи и вносили в окружавшую их среду тот воинственный пыл, без которого оказались бы немыслимы наши дальнейшие успехи. Этим настоящим амазонкам, скифским наездницам, прививка французской культуры сообщила только большую сопротивляемость западному “яду”, и если ни одна из них не вырезала у себя правой груди, чтобы заменить её досекинской тубой, то удержали их от этого главным образом соображения эстетического порядка» (Лившиц 1989. С.413). Но в 1930-е это определение не могло получить какого-либо распространения, поскольку сам авангард уже находился в состоянии запрета.

Интерес к феномену «женского творчества» в русском авангарде возник в Западной Европе только в конце 1960-х, вместе с интересом к этому искусству в целом и одновременно с возрождением феминизма. Свое­образным итогом этого интереса стала выставка «Художницы русского авангарда» («Künstlerinnen der russischen Avantgarde. 1910–1930. Women-Artists of the Russian Avantgarde») в Галерее Гмуржинска (1980. Кёльн). А сам термин «амазонки» вновь вошёл в употребление в конце 1990-х, когда состоялась знаменитая международная выставка «Амазонки авангарда (Amazons of the Avant-Garde)» (1999–2000). Выставка была посвящена творчеству шести русских художниц: Гончаровой, Л.С.Поповой, Розановой, В.Ф.Степановой, Н.А.Удальцовой и Экстер. В дальнейшем круг «амазонок» значительно расширился: в него были включены имена Е.Г.Гуро, В.Е.Пестель, М.М.Синяковой и многие другие.

Одной из особенностей творчества русских «амазонок» было полное отсутствие каких-либо феминистских амбиций. Напротив, подавляющее большинство из них входили в состав так называемых «творческих пар» (Гончарова и М.Ф.Ларионов, Попова и А.А.Веснин, Розанова и А.Е.Кручёных, Степанова и А.М.Родченко, Удальцова и А.Д.Древин, Гуро и М.В.Матюшин).