ШАГАЛ Марк Захарович

Мир Марка Шагала возник на перекрёстке разных культур и традиций. «Не будь я евреем, я не был бы художником». Парижский мастер. Немецкие экспрессионисты боготворили его. Сам художник не раз подчёркивал, что он – русский художник. Мастер из Витебска. «Мой Витебск» – это корни его искусства.

В Витебске он учится в Школе рисования и живописи художника Академии художеств Ю.М.Пэна. Школа, в которой какое-то время учились О.А.Цадкин, О.С.Мещанинов и многие другие в будущем известные художники.

В 19 лет (в 1907) Шагал отправляется в Петербург. Его зачисляют на третий курс Рисовальной школы ОПХ, которой руководил Н.К.Рерих. Недолго параллельно со школой Шагал посещал рисовальные классы С.М.Зейденберга. В конце 1908 решает оставить школу, а в 1909 произошла встреча с Л.С.Бакстом. Как и Пэна, Шагал считал Бакста своим ­учителем. В ноябре становится учеником школы Е.Н.Званцевой, где преподавали Бакст и М.В.Добужинский. Эта школа ориентировалась на опыт свободных парижских студий. В школе Шагал пробыл до конца апреля 1910. 20 апреля 1910 состоялся вернисаж выставки учеников школы в редакции журнала «Аполлон» на Мойке – «Выставка работ учениц и учеников Л.С.Бакста и М.В.Добужинского» (работы выставлялись анонимно). Самыми интересными на выставке были картины Шагала – «Смерть» и «Свадьба» (1909).

С весны 1910 Шагал готовится к отъезду в Париж. В ожидании отъезда – май 1911 – он работает очень интенсивно. Первая его попытка удивить Париж заканчивается безрезультатно – картины Шагала не принимают на Осенний салон 1911.

В конце 1911 художник снимает мастерскую в «Улье». В это время Моисей Шагал меняет прежнее имя на всем теперь привычное – Марк.

Париж помог совершенствовать и отточить живописное мастерство. Шагал находит своё измерение живописи. Непосредственность, необычайная поэтичность и едва ли не детская склонность к фантазиям, ни на кого не похожим, «шагаловским». О нём начали говорить как о чудаке и чуде. Он показывал одну за одной свои картины в Салоне Независимых в 1912, 1913, 1914. Теперь ему был открыт доступ в Осенний салон. Его картины сразу же узнавались в пространстве этих огромных выставок. Ошеломляющее впечатление производила картина «России, ослам и другим».

Шедевр следовал за шедевром. Это были годы невероятного творческого взлёта. Сильная интуитивная красочность его полотен противостояла монохромности парижского кубизма, который был как бы фоном для его дерзких живописных головоломок. У него свои понятия о форме, роли геометрии и свои способы создания сложного в своей свободе живописного пространства. Картина возникает из многих картин-эпизодов на плоскости. Он акцентирует внимание зрителя на изумивших его мелочах. Для Салона Независимых 1914 Шагал выбирает три ставших знаменитыми полотна – «Скрипач», «Материнство» и «Автопортрет с семью пальцами» (все – 1912–1913. СМА). Самое простое несло в себе ощущение мистики быта, загадку.

В сентябре 1913 картины Шагала показываются в Берлине на Первом немецком осеннем салоне, организованном Хервартом Вальденом. У Вальдена в галерее «Дер Штурм» («Буря») в мае 1914 открывается большая ретроспектива произведений Шагала – шестьдесят работ на бумаге и сорок холстов, среди них последняя картина, написанная в Париже, – «Посвящается Аполлинеру» (1913–1914. Аббемузей, Эйндховен, Нидерланды).

Первая мировая война перечёркивает все планы – Шагал возвращается в Витебск. В то время, когда московские левые во главе с В.В.Маяковским и К.С.Малевичем рисуют потешные ура-патриотические плакаты для издательства «Современный лубок», Шагал создаёт серию очень точных по ощущению «климата» эпохи военных рисунков. Он пишет сцены нехитрого быта с любовью и нежностью, портреты родных – фрагменты какой-то только предчувствуемой семейной саги. Позже эти камерные этюды художник сам для себя определит как документы, вещи для души.

Я.А.Тугендхольд предлагает послать работы в Москву на «Выставку живописи 1915 год». Она открылась 25 марта (по старому стилю) в Художественном салоне К.И.Михайловой. Москва увидела сразу двадцать пять вещей художника и убедилась, что «иррациональное и несуразное у Шагала не надуманно».

25 июля 1915 состоялась и долгожданная свадьба художника с Беллой Розенфельд. В сентябре молодые уезжают в Петроград, где военнообязанный Шагал служит в Центральном военно-промышленном комитете, что, впрочем, не особенно мешало ему писать картины.

Шагал оказывается вовлечённым и в культурную деятельность Еврейского ОПХ. Он сразу же становится ориентиром для многих молодых еврейских художников.

Годы жизни в Петрограде и годы активного вхождения Шагала в русскую художественную среду. Его деятельно поддерживает Художественное бюро Н.Е.Добычиной (Марсово поле, 7). Его искусству отведена отдельная комната на первой выставке современной живописи в апреле 1916. Работы Шагала – петроградские и летние лиозненские и витебские – выстраивались в гармоничные зрительные ряды, подсказанные самим размеренным ритмом жизни художника. В «Окне на даче» (1915. ГТГ) художник заглядывает в свою картину – как много примечательного можно найти в самом бесхитростном мотиве.

Серия «Любовников». Зелёные. Голубые. Серые. Чёрные. Розовые. (1916–1917). Сомнамбулические видения. Цвет определяет особую эмоциональную интонацию. Серия «Евреев»: «Старик (красный)»; «Старик (зелёный)». «Чёрное и белое». Это и портреты, и лики. Бродячие нищие проповедники и пророки. Живописные притчи.

Герои Шагала («День рождения». 1915; «Прогулка». 1917–1918. ГРМ) парят, поднимаясь над будничной жизнью…

После октябрьских событий Шагал возвращается в Витебск. Осенью 1918 он назначен уполномоченным по делам искусства Витебской губернии, организует работы по оформлению города к первой октябрьской годовщине и создаёт художественное училище (ВНХУ).

В мае 1919 Шагал приглашает в Витебск вести мастерскую архитектуры и графики Л.М.Лисицкого, казалось, целиком посвятившего себя идее модернистского еврейского искусства. Это решение оказывается роковым. Лисицкий приглашает в Витебск Малевича, создаётся Уновис. Ученики Шагала становятся последователями пророка супрематизма.

У Шагала был большой успех на 1-й государственной свободной выставке произведений искусств в бывшем Зимнем дворце весной 1919 – пятнадцать картин и рисунков.

Но в Витебске ему не было места. В начале июня 1920 Шагал в Москве. Иногда он выставлялся – «Мир искусства» (московский) в январе 1922. Выходит монография о нём Тугендхольда и А.М.Эфроса. Шагал учит рисовать беспризорных еврейских подростков в школе-колонии в Малаховке. Проиллюстрировал книгу поэзии Д.Н.Гофштейна «Tristia» (1922).

Но главное в московские годы – роспись зала Еврейского камерного театра. Шагал оформил и первый московский спектакль театра – «Вечер Шолом-Алейхема» (премьера 1 января 1921, режиссёр А.М.Грановский). Шагал сорок дней работал над оформлением зала. Это была невообразимая импровизация. Панно он писал на холстах, а не на стенах, опасаясь, что их закрасят при каком-либо ремонте. В них трансформировался и его парижский опыт, и опыт его работы в контексте левого русского искусства. В них царствует стихия карнавала.

В конце сезона 1920–1921 зрительный зал ненадолго превратился в выставочное помещение: «Роспись художника Марка Шагала». В конце марта 1922 росписи были показаны на «Выставке трёх» (Н.И.Альтман, Шагал, Д.П.Штеренберг).

В эти месяцы 1922 Шагал активно пишет свои «Записки» – будущую книгу «Моя жизнь» – и готовится к отъезду в Берлин через Литву (в Каунасе почитатели его таланта организовали выставку его работ).

Берлинский период (он приехал в Германию в мае 1922) продолжался недолго. Шагал участвует в Первой русской художественной выставке в галерее Ван Димен. После неё в тех же залах показывали персональную выставку Шагала – шестьдесят семь холстов, акварели и рисунки. В Берлине он делает попытку издать папку офортов «Моя жизнь» (1922).

1 сентября 1923 Шагал возвращается в Париж. В декабре 1924 – выставка в галерее Barbazanges-Hodeberg. На ней побывали и Анри Матисс, и Пабло Пикассо, и Андре Дерен.

Шагал – признанный мэтр «Парижской школы» межвоенных десятилетий. Витебские мотивы изредка возникают как светлое далёкое видение. Но большинство его холстов вдохновлены поездками по французской провинции. Он пишет букеты, и с особой любовью – цирк.

По договорённости с Амбруазом Волларом он делает офорты к «Мёртвым душам» Н.В.Гоголя, которые будут изданы уже после войны, в 1948. Весь комплект офортов Шагал посылает в Москву. Серия была показана на выставке современного французского искусства в Москве в 1928. Воллар также заказал художнику серию иллюстраций к «Басням» Лафонтена, а после неё – к «Библии».

В 1931 Шагал совершает поездку в Палестину, и по возвращении во Францию делает композиции на библейские темы. Библейский цикл был издан только в 1957.

В августе 1935 – поездка в Вильнюс по приглашению Института по изучению культуры и языка идиш.

Витебск и Россию художник не раз будет вспоминать в своей живописи 1930-х. Он делает ряд рисунков-воспоминаний о революционных годах и пишет к двадцатилетию октябрьских событий «Революцию» (Центр Помпиду) как трагическую арлекинаду. С «Революцией» внутренне связано и «Белое распятие» (1938. Художественный институт, Чикаго).

В годы войны Шагал живёт в Нью-Йорке. Для Нью-йоркского балетного театра он сочиняет декорации и костюмы к балетам «Алеко» по П.И.Чайковскому (1942) и «Жар-птице» И.Ф.Стравинского (1945). В 1943 по приглашению Еврейского антифашистского комитета в США приезжают С.М.Михоэлс и И.С.Фефер. Шагал делает иллюстрации к стихам Фефера. Через Михоэлса он посылает в Москву работы в фонд помощи России.

2 сентября 1944 умирает Белла, жена и муза его искусства. В августе 1948 Шагал навсегда возвращается во Францию.

Послевоенные годы – почти сорок лет творчества. Живописец хочет испробовать свои силы в самых различных областях – книги, витражи, мозаика, театр, скульптура, керамика, росписи.

В 1950 Шагал переезжает на юг, на французское Средиземноморье, в Ванс, а затем – в Сен-Поль-де-Ванс. В Ницце начинают строить музей для показа «Библейского послания».

В июне 1973 он посещает Москву и Ленинград. В России проявляют особый интерес к его творчеству.

Работы русских лет показывают на различных выставках, особый успех имели выставки из русских музеев и частных собраний в Мартиньи (Швейцария) и Франкфурте-на-Майне (1991), в Музее Гуггенхайма в Нью-Йорке (1992–1993. «Марк Шагал и Еврейский театр»). В 2005 большая ретроспективная выставка была в ГТГ и ГРМ, на которых показывались работы из русских и западных музеев и частных коллекций.